Каталог статей из сборников научных конференций и научных журналов- Философия contra практика: социологии не существует

Г. А. Куклин

Российский государственный педагогический университет

им. А. И. Герцена,

г. Санкт-Петербург, Россия

Современный дискурс гуманитарной науки, несмотря на усиливающиеся попытки его проблематизации [1, 2, 3], является «дорефлексивным». То есть наука функционирует как система, исключительно продолжая себя, следуя из задачи продолжения.

Это состояние является нормальным для функционирования института науки [4]. Но, во-первых, известен лишь опыт естественнонаучной «дорефлексивной» традиции. Во-вторых, в этом случае наука находится на этапе значительной методологической (в широком смысле) развитости. Тогда такое «продолжение» обеспечивает и преобразовательный потенциал в отношении своего предмета, и возможность «революции» в отношении собственной методологии.

Область гуманитарной науки, называемая социологией, на данный момент не может быть сравнима с развитыми науками, так как она экспериментально не изменяет собственный предмет. (Политические решения, лоббирующиеся при помощи идеологем, наподобие «социологи доказали», вряд ли можно отнести к подобным экспериментам). В этом смысле социологию вообще нельзя называть наукой в классическом смысле. Как и любую другую гуманитарную науку.

Не имея возможности прикоснуться к человеку как «вещи в себе», Конт постулировал изучение только связей между социальными явлениями [5]. Формально преодолевая кантовский субъективизм [5], интуитивно Конт как родоначальник социологии предсказал и ее конец. Это Ловушка Конта. Если невозможен эксперимент над человеком, социология становится философской дисциплиной, вся деятельность которой сводится к бесконечному «каббалистическому» перебиранию слов [6]. Если же такой эксперимент возможен, из социологического дискурса навсегда исчезает вопрос «почему», и социология превращается в инженерию, лозунг которой «это есть, потому что это возможно», и предел которой – Паноптикум будущего.

Современное социологическое сообщество не приемлет первый вариант категорически. Второй же является целью всех стремлений, той самой «социологией без всякой метафизики». Вопрос необходимо поставить иначе: где же тогда собственно социология? Она вышла из философии, ее цель – управление. Ее попросту нет.

Следует говорить о некоем «небытии социологии». Репрезентативно оно выражено в одновременности «дорефлексивности» дискурса и его основанности на «пустоте» положения между «уходом из» и «приходом к». Социолог решает вопрос «кто он», прерывая этим вопросом выполнение ряда дорефлексивных «социологических» операций.

Метафизика социологии, определенная позитивистами, далее развивается в философии «предмет-метод» Э. Дюркгейма и Г. Зиммеля Если первый выделяет особую реальность sui generis [7], следствием чего становится возможной новая наука о новом классе явлений, то второй предлагает социологию лишь методом для других наук [8]. Трудно ясно представить себе как первый, так и второй способы. Тем более, ретроспективно. В первом случае мы сталкиваемся с проблемой, которую Сорокин описал на примере категории «национальность»[9]. Взаимодействие (как заявленный предмет) – есть совокупность предметов других наук: языковых практик, психических процессов, физиологических реакций. Любая социологическая теория обязана расчленить это «взаимодействие» и вступить, так или иначе, в область другой науки. Если речь идет об особом методе, то необходимо развести два момента. Во-первых, не существует особых социологических методик. Все они заимствованы из лингвистики, истории, психологии, статистики… Во-вторых, сама социология как метод для других наук тогда становится просто одним из «взглядов», «срезов», «точек зрений». Где же социология? Ее опять нет. И онтологически, и эпистемологически, социология пропадает в комнате с тысячью зеркалами.

Но ведь существуют же социологи, институты, кафедры? Да, но они, опять-таки, в редких случаях рождают тонкие и глубокие философии, в редких случаях создают операциональные технологический модели, а как правило, представляют знакомые явления в «социологическом» срезе, занимаются переводом с языка обыденности на «наукообразный» язык. Особое место в этом процессе занимает «верификация», – основная идеологема современного социологического дискурса.

В этом случае структура «реального социологического знания» выглядит совершенно в ином свете, нежели современные апологеты пытаются ее представить[10]. Можно выделить три социологии: социологию как социальную философию, социономию, как социальную статистику, социософию как обществоведение, которому недостает методологической силы для того, чтобы попасть в первый уровень, и эмпирической соотнесенности, чтобы попасть во второй.

Перспектива развития социологии одна. Определиться. Стать философией – значит стать супротив социальной реальности, стать ее истинной «рефлексией» и единственной «критикой». Стать практикой – последовать методологической модели теории среднего уровня Парсонса-Мертона-Лазарсфельда, полностью соответствующей попперовскому методу фальсификации и идеалу математизированной науки.

Первый шаг на любом из двух путей – всесторонняя борьба с социософскими рассуждениями. А это значит, во-первых, подчинить дискурс логическим правилам, а во-вторых, поступательно устранять дублирующиеся и повседневные категории [11]. Необходимо ликвидировать преимущество социософского «балласта» в структуре социологического дискурса. Социософия в социологии не есть «посредственная наука» в развитой области. Физик, хороший он или плохой, все равно использует те же категории и те же методы. В физике есть ясные образцы для подражания. В социологии на данном этапе есть два образца: сложная философская система или работающая технологическая модель. Их должно быть два, а середины быть не должно.

Современная социология является точным отражением современной социальной реальности. Это тем удивительнее, чем больше мы задумываемся над ее рефлексивной задачей. Как можно осознать себя через нечто, что полностью тебя повторяет? Действительно, небытие социологии равно экзистенциальному небытию человека, так же отраженному в тысяче зеркал других. Но так же, как и человек мгновениями переживает себя существующим, социолог мгновениями переживает собственное существование, существование того, чего нельзя ухватить. Это тождество, хоть и недостижимо, уводит социологию от канона классической науки, тем не менее, делает ее самой человеческой из наук.

Библиографический список

1 Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории структурации. Введение. – М.: Академический Проект, 2005.

2. Качанов Ю. Л. Начало социологии. – М.: Институт экспериментальной социологии. – СПб.: Алетейя, 2000.

3. Качанов Ю. Л. Социология социологии: антитезисы. – М.: Институт экспериментальной социологии. – СПб.: Алетейя, 2001.

4. Кун Т. Структура научных революций. – М.: АСТ, 2009.

5. Конт. О. Дух позитивной философии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2003.

6. Эко У. Маятник Фуко. – СПб.: Симпозиум, 2002.

7. Дюркгейм Э. Социология: ее предмет, метод, проблемы. – М. 1995 г.

8. Зиммель Г. Проблема социологии // Западно-европейская социология XIX – начала ХХ века. – М., 1996.

9. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. – М.: Политиздат, 1992.

10. Тощенко Ж. Т. Социологическое знание: парадигмы, уровни, структура. // Проблемы теоретической социологии. – Вып. 6. – СПб., 2007.

11. Качанов Ю. Л. Полипарадигмальный подход, логика и социологические понятия // Социологические исследования. – 2010. – № 8.