Каталог статей из сборников научных конференций и научных журналов- О конструировании художественного стиля в мессе «Gregorianica» А. Литвиновского

Н. В. Шиманский, кандидат искусствоведения, доцент,

Белорусская государственная академия музыки,

г. Минск, Беларусь

Адаптация григорианики к условиям современного композиторского творчества – один из признаков постоянного присутствия этого знакового элемента в европейской музыкальной культуре. Возможно, здесь мы имеем дело со сформулированным академиком Д. С. Лихачевым тезисом о «литературной трансплантации», который относится к взаимодействию не только литератур, но и других сфер художественной деятельности. В частности, если перефразировать известную мысль Д. С. Лихачева, музыку, также как и литературу, можно представить как «единое и грандиозное целое, как одно колоссальное произведение, поражающее нас подчиненность одной теме» [1, с. 18]. В этом случае «музыкальное произведение» есть непрерывное дление вариантов одной темы, сущность которой неизменна.

Григорианика, безусловно, есть такое неисчерпаемое предание; ее жизнь нельзя ограничить традицией и художественными рамками. Следовательно, при рассмотрении этого явления речь должна идти об особом типе контекстного анализа, основанного на ощущении «большого исторического времени». Его измерение обусловлено диалектикой прошлого, настоящего и будущего. При этом, как показал Августин Блаженный, «длительно не прошлое, которого нет, длительное прошлое это длительная память о прошлом. … Сила, вложенная в мое действие, рассеяна между памятью о том, что я сказал, и ожиданием того, что я скажу. Внимание же мое сосредоточено на настоящем, через которое переправляется будущее, чтобы стать прошлым. Чем дальше и дальше движется действие, тем короче становится ожидание и длительнее воспоминание, пока наконец ожидание не исчезнет вовсе: действие закончено; оно теперь все в памяти» [2, с. 344].

Рассматривая эти представления с точки зрения временных закономерностей мессы «Gregorianica» А. Литвиновского, прошлое видится связанным с прообразующим действием литургической монодии, настоящее прошлого – с выбором первичной модели многоголосного стиля, определяющейся «рассеянностью памяти» между прошлым и настоящим, а настоящее будущего – с конструированием художественного стиля. Сам автор по завершении своей работы в интервью журналу «Беларусь» сказал следующее: «Мадэлі старажытных грыгарыянскіх спеваў з’яўляліся тым узорам, на якія я звяртаў увагу перш за ўсе. … Згодна з традыцыяй жанру, я арыянтаваўся ў працы на поліфанічныя законы развіцця музычнага матэрыялу. … Імкнуўся гэта зрабіць у спалучэнні стылізацый старадаўняга пласта і сучасных сугуччаў. … Праца над імшой была цяжкай. Але пасля яе засталося нейкае пачуцце, што зрабіў штосьці важнае» [3, с. 42].

Надо заметить, что А. Литвиновский, конструируя художественной стиль своего произведения, не выходит за пределы мессы, как жанрового рода литургической музыки с богатейшей многовековой историей. В этом смысле он следует «закону целостной совокупности» [4, с. 224], который в цепи стилевых аллюзий требует четкого структурирования художественной основы григорианики. Именно по этой причине был избран особый исполнительский аппарат – голоса и звучности мужского хора: «нешта больш пэўнае, больш фундаментальнае, чым у жаночага хору альбо мяшанага» [3, с. 43].

Перейдем к краткому обзору отдельных частей ординария мессы как первоосновы конструирования стиля, который вследствие различных приемов музыкального оформления приобретает значение данной композиционной схемы. При этом мы будем руководствоваться определением художественного стиля по А. Лосеву, предполагающем совокупность «надструктурных и внехудожественных заданностей и первичных моделей, ощущаемых, однако, имманентно самим художественным структурам произведения» [4, с. 226].

1-я часть литургического действа, «Kyrie», состоящая лишь формально из трех разделов, содержит необычайно развернутое и длительное «Christe», в котором обращение к Христу в звательном падеже (Христе помилуй) многократно повторено (44 раза). Этот доминирующий в стилевом плане раздел содержит целый ряд переходящих друг в друга первичных моделей, производных от григорианики. Их логическая совместимость определяется звуковысотностью, ориентированной на строго модальные семиступенные структуры. Конструирование художественного стиля здесь идет как бы путем «припоминания прошлого»: вначале был хорал как нематериальное, духовное представление в нашем сознании. Затем возникла красота созвучания голосов на основе хорала в параллельном органуме. Здесь это – аллюзии кварто-квинтовой диафонии. Далее разделение голосов на партии было материализовано в контрапункт и имитацию (в том числе двойной канон) – композиционные принципы полифонии. Заключительной ступенью становится политекстовое соединение двух первичных моделей стиля: диафонии с имитирующим контрапунктом (такт 66 и далее). При этом постоянно ощущается эффект «рассеяние памяти» между прошлым и настоящим. Последнее выражено в частом возникновении гетерофонных «атак», которые ассоциируются с сонантностью многоголосия в белорусской народной песней.

Иной смысл в конструировании художественного стиля несет в себе 2-я часть – «Gloria», где после первого раздела с гимном ангелов «Слава в вышних Богу» следует полный трагизма человеческого бытия покаянный раздел «Qui tollis». Здесь прошлое как бы уходит «в тень» настоящего. Музыкальная ткань приобретает сугубо сонорный характер. На первый план в фактуре выступают диссонансные звучности, образованные путем расщепления ряда унисонов на комплекс тонов секундового сопряжения. Тембровые эффекты и колорит кластеров тем не менее и в этих условиях современной техники не подавляю полностью мелодическое начало, которое сохраняет свои формообразующие качества. В этом смысле можно указать на ряд выразительных канонов с двухголосной пропостой (такты 18 и 35). Следующий раздел этой части, «Quoniam tu solus Sanctus», является своего рода «просветлением стиля». В этот момент катарсиса вновь возникают стилевые модели григорианики.

Из выше изложенного следует, что месса «Gregorianica» современного белорусского композитора представляет значительный интерес в плане конструирования стиля и заслуживает специального внимания. Особенно эта проблема актуальна в отношении постмодернизма как явления, характерного для музыкальной культуры современности.

Библиографический список

1. Лихачев Д. С. Введение к чтению памятников древнерусской литературы. – М., 2004.

2. Августин Блаженный. Исповедь / пер. с лат. и коммент. М. Е. Сергеенко. – М., 1992.

3. Літвіноўскі А. У музыцы важна, каб слухач не стаміўся // Беларусь. – 1995. – № 10.

4. Лосев А. Ф. Проблема художественного стиля. – К., 1994.