Каталог статей из сборников научных конференций и научных журналов- Некоторые мордовские антропонимы в русских летописях

Н. В. Беленов Кандидат педагогических наук

Самарский государственный

социально-педагогический университет,

г. Самара, Самарская область, Россия

Антропонимика является одной из наиболее интересных областей ономастики, поскольку имя человека традиционно рассматривалось у различных народов как нечто значительное, сакральное, способное повлиять на судьбу, а, в некоторых традициях, и определить её. Антропонимическая система была подчинена различным традициям, среди которых одно из первых мест занимали религиозные представления [3].

Языческая антропонимия мордвы известна нам достаточно широко, поскольку многочисленные примеры подобных антропонимов содержатся в различного рода архивных документах, а некоторые легко вычленяются из современных мордовских фамилий. Вместе с тем, сама система мордовской антропонимии известна недостаточно, в связи с тем, что её научное изучение началось позже принятия мордвой христианства и перехода в массовом порядке на русскую антропонимию.

В этой связи представляется важным анализ любой информации по языческой антропонимии мордвы, значение которого является существенным и для мордовской топонимии, для которой в значитеьной степени характерны отантропонимные конструкции [1].

В настоящей статье мы хотели бы рассмотреть два мордовских антропонима, зафиксированных на страницах русских летописей. При описании событий восстания Ивана Болотникова, в Никоновской летописи упоминается также осада Нижнего Новгорода 1606–1608 гг. [2]. Руководили многонациональными отрядами осаждающих мордовские старейшины Воргодин (Воркадин, Варгадин – вариации) Чинков и Москов Малков. Здесь надо отметить, что фамилии Чинков и Малков в тексте летописного сообщения не упоминаются и установлены по переписным книгам позднее – поэтому данную информацию надо рассматривать как гипотетическую. Исходя из того, что в том же сообщении указывается местность, старейшинами которой являлись Воргодин и Москов – Тепелевская волость Нижегородского уезда, можно сделать вывод, что они были терюханами – либо, во всяком случае – эрзянами.

Языческая антропонимия мордвы предполагает несколько путей выбора имени ребёнку: по месту рождения, по ведущему качеству (характеру, физическим характеристикам и т. д.), имена-обереги.

По нашему мнению, этимологизировать первое имя – Воргодин – можно достаточно надёжно, от глагола ворьгодемс – ‘убежать, скрыться’, который в настоящее время встречается в мокша-мордовском языке. Впрочем, вероятно его присутствие в прошлом и в эрзянском языке, по меньшей мере – в форме нерегулярно употребляемой аффиксальной конструкции. Так, основа вырь используется в ряде эрзянских диалектов для обозначения стремительности того или иного действия.

Имя Москов этимологизировать сложнее, отметим лишь, что едва ли его можно связывать с ойконимом Москва. Вероятнее всего, в его основе лежит эрзя-мордовское муезь – ‘найденный, обретённый’ (такое решение имеет множественные семантические параллели в славянской антропонимии), также нельзя исключать в качестве этимологического решения и заимствованную из русского языка основу моця со значением ‘сила’. Финаль антропонима в данном случае с большой степенью вероятности является эрзянским аффиксом прилагательного.

Библиографический список

1. Беленов Н. В. Топонимическое пространство эрзя-мордовского села Большая Ёга Самарской области//Вестник угроведения. 2020. Т. 10. № 3. СС. 407 – 416.
2. ПСРЛ. Т. XI. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновской летописью. СПб.: Типография министерства внутренних дел, 1885.
3. Супрун В. И. Крещение Руси и русские имена: антропонимическая революция // Труды Нижегородской духовной семинарии. – Нижний Новгород, 2012. – СС. 339–344