Каталог статей из сборников научных конференций и научных журналов- Жанрово-типологические особенности диссидентских коммуникаций в Украине (1960 – начала 1990 гг.)

О. С. Мельникова, старший преподаватель

Мариупольский государственный университет,

г. Мариуполь, Украина

Во время «оттепели» 1960 гг. в советской Украине популяризировались альтернативные информация и знания, которые были запрещены и не транслировались официальными СМИ в информационном и социокультурном пространствах. Как и в других республиках Советского Союза, ведущей тематикой контента самиздата в УССР была правозащитная. Однако в украинских диссидентских коммуникациях акцентируется внимание и на национальных проблемах.

Альтернативная информация распространялись по личным каналам с помощью знакомых, родственников, друзей. То есть образовывались группы людей по схожим интересам, взглядам, ценностям, которые не совпадали с официальным идеологическим пространством. Поэтому диссидентские коммуникации носили групповой характер: передавались от одной группы к другой по областях как внутри УССР, так и среди республик СССР, а затем – за границу.

Диссидентство было немногочисленным, ведь в его основе была социальная основа – интеллигенция. Также в него входили студенческая, рабочая, сельская молодежь, работники культуры, науки, образования. «Вторичная» аудитория диссидентской коммуникации принимала участие в разовых политических акциях, поддерживала контакты с репрессированными политзаключенными, диссидентами. Большинство из них находились под наблюдением КГБ, были арестованы или осуждены [4, с. 25].

Актуальность исследования состоит в необходимости анализа особенностей функционирования диссидентских коммуникаций на примере советской Украины, отображения культурных, социальных и политических процессов с помощью альтернативных источников информации. Целью исследования является определение жанрово-типологические особенности диссидентских коммуникаций на примере советской Украины. Выдвижение данной цели обусловило постановку следующих задач:

- выяснить исторические, общественно-политические предпосылки возникновения и особенности функционирования диссидентских коммуникаций в Украине (1960 – начала 1990 гг.);

- систематизировать типологические особенности диссидентских коммуникаций;

- провести контент-анализ ведущих журналов украинского самиздата «Украинский вестник», «Евшан-зилля», «Пороги».

В свою очередь, во время исследования были использованы научные методы: теоретический, исторический, эмпирический, контент-анализ.

Альтернативные тексты диссиденты готовили в условиях полной конспирации: оригиналы текстов копировались или перепечатывались, тиражи скрывались и незаметно передавали среди знакомых. Они топили печатные машины, в квартирах нельзя было говорить о процессе подготовки, создания, распространения материалов самиздата. Эта группа людей собирала и распространяла информацию как в Украине, так и за ее пределами. Специфика диссидентских коммуникаций в УССР заключалась в охвате территории государства и оперативном информировании за рубежом, потому что альтернативная информация попадала в европейские страны, Канаду, США через Россию, Чехословакию, Болгарию, прибалтийские страны. Также отдельные иностранные граждане под видом туристов, студентов, приезжих в УССР к родственникам получали носители альтернативной информации (фотопленку, перепечатки). «Люди являются носителями идей, поэтому люди и выступают в роли медиа. Только информационные технологии позволяют расширить круг получателей этой информации, а источник в любом случае состоит из одного человека: и когда мы имеем дело с устным общением (кухня, как пример), и когда общение становится массовым» [6, с. 392]. Распространение альтернативной информации происходило с помощью самиздата, в частности журнала «Украинский вестник», и его текстов на коротковолновых радио. Диссиденты обменивались информацией в кружках, клубах творческой молодежи, во время «кухонных разговоров».

Диссидентские коммуникации создавались в отдельных ячейках, в частности в Киеве и Львове, фигурировавших в деле КГБ «Блок», распространялись по областям УССР с помощью спецкоров самиздатовских журналов, авторов листовок, надписей на стенах государственных учреждений и т. п. Кроме того, был задействован тамиздат, диссидентские сообщения о репрессиях интеллигенции, политзаключенных передавались на радио «Свобода» [10], «Голос Америки», отправлялись в информационного агентства «Рейтер», в прессу стран Западной Европы и США.

Зарубежные и украинские ученые исследуют диссидентские коммуникации в различных аспектах: историческом, социологическом, литературоведческом, политологическом, культурологическом и т. д. К примеру, Л. Альтюссер, А. Гоулднер, Х. Арендт, А. Грамши, Н. Хомский, Г. Дебор, Т Адорно, М. Хоркхаймер, Г. Маркузе, С. Микконен, Н. Луман и Т. Парсонс рассматривали роль инакомыслия в государстве. Среди украинских исследователей изучали особенности коммуникации диссидентов Г. Почепцов, Л. Гришина, Л. Василик, А. Спанатий, Н. Мирошкина. Публицистику и художественные произведения украинского самиздата исследовали О. Рарицкий, О. Обертас, Л. Тарнашинская.

Цель и идеи инакомыслящих как сил социальных изменений для основной части массовой аудитории тоталитарного государства казались иррациональными и неприемлемыми. Украинские диссиденты выступали  за возрождение и популяризацию национальных языка, культуры и литературы, информирование про замалчивающие официальной властью исторические факты, демократические права: «Если свобода от нужды (конкретная суть каждой свободы) становится реальной возможностью, то необходимость в правах и свободах теряет предыдущее значение» [3].

К диссидентским коммуникациям в советской Украине можно отнести самиздат (украинский журнал «Украинский вестник» и другие непериодические журналы, статьи, эссе и другие публицистические произведения, которые имели авторство, или выходили под псевдонимами или анонимно; протестные документы (листовки, письма, анекдоты, петиции, заявления и т. п., которые, кроме автора, имели других подписантов), а также художественные произведения на актуальные темы); тамиздат, зарубежные, запрещенные в Советском Союзе, радиостанции, «кухонные разговоры», «квартирники», творческие кружки, в частности, хоры; использование символов (национальные герб, флаг), надписи на стенах, домах, неофициально организованные диспуты на запрещенные темы (исторические, политические, этнографические); культурные и информационные акции (сборы у памятников украинских выдающихся деятелей с целью популяризации национальной культуры).

Информационно-коммуникационная деятельность украинских диссидентов была зафиксирована в информационных записках КГБ по делу «Блок», которая проявлялась в распространении анонимных текстов (петиций, обращений, писем-протестов, заявлений), листовок, надписей на зданиях, объявлений о конкурсах на написание анекдотов про В. Ленина, руководителей компартии [4, с. 433]. Особое внимание в деле «Блок» уделялось авторам, организаторам самиздата и распространителям альтернативной коммуникации. Так, в 1972 г. были арестованы В. Черновил, В. Стус, И. Калинец, Н. Плахотнюк, В. Марченко, Е. Сверстюк, всего – 100 человек. Также отслеживались связи диссидентов с иностранцами. В символическом поле фиксировались вывешивание сине-желтого флага, создание народных творческих кружков, организация различных культурных и информационных акций. Крайней формой протеста среди украинских диссидентов было самосожжения В. Макуха.

Во время творческих или культурных собраний, «квартирников» и «кухонных разговоров» активно функционировала устная диссидентская коммуникация.

Таким образом, диссидентские коммуникации понимаем в широком и узком смысле. В первом случае, диссидентскими являются социальные коммуникации, с помощью которых в закрытом типе общества циркулируют запрещенные властью новые контент, знания, контрсмыслы по альтернативным каналам (самиздат, тамиздат и «радиоголоса», протестные документы, листовки, надписи на зданиях, «кухонные разговоры» и «квартирники», нелегально организованные диспуты и дискуссии, культурные и информационные акции, использование неофициальных символов, самосожжение как крайняя форма протеста). Во втором случае, диссидентские коммуникации – это социальные коммуникации, которые представляют собой альтернативный контент официальным СМИ, распространяются стихийно по альтернативным каналам на неопределенную аудиторию.

Во время перестройки государство перестало контролировать публичное пространство, что связано с социально-политическими процессами [8, с. 30]. Были отменены запреты на публичные дискуссии, исчезла частно-публичная сфера. Однако в ментальности людей остались установки советского коммуникационного пространства. Поэтому необходимо было менять смыслы. В период перестройки приобрели популярность разнообразные медиапроекты, которые распространялись не только среди интеллигенции, но и широкой массовой аудитории. В период «хрущевской оттепели» самиздат массово тиражировал художественную литературу, альманахи, трактаты, отдельные статьи. Публичные выступления, публицистические тексты, художественные произведения были посвящены замалчиваемым темам или новым идеям. В конце 1980-х годов диссиденты позволяли себе протесты в публичном пространстве. По мнению И. Суслова, в советском обществе формирование альтернативных схем интерпретации реальности в большинстве случаев не приводило к коллективным групповым действиям [8, с. 45]. Ученый рассматривает инакомыслие на примере Российской ССР. Однако в Украине общественные движения приобретали популярность, в частности в центральных и западных областях, где более активно действовали диссиденты в предыдущие эпохи. В Украине доминантная власть обращалась к официальным представителям интеллигенции, деятельность которых не запрещалась, а именно О. Гончара, М. Стельмаха, П. Загребельного. То есть с частью интеллигенции как лидерами мнения власть шла на контакты с целью разрешения конфликтов в обществе [7, с. 19]. В тоталитарном обществе было важно только существование одной авторитетной коммуникации, что отсекало возможность появления альтернативных, конкурентных коммуникационных потоков. Однако в этот период использовались протестные идеи и ценности с целью подрыва доминантного системы. «Феномен инакомыслия может быть соотнесен с таким конструктом, как схемы интерпретации реальности (фреймы), которые определяют сопротивление протестной группы существующей системе доминирования» [8, с. 41].

Диссидентские коммуникации повлияли на общий информационный поток, формируя новую картину мира. У населения менялось мировоззрение, эмоциональное отношение к конкретным объектам и субъектам с негативных на позитивные, или наоборот. «Перестройка также могла атаковать бессознательные конструкты. И это могло вызвать беспокойство, поскольку для нас они не имеют вербального оформления. И вообще перестройку можно рассматривать как смену нарративов, когда в результате тройка "Ленин – партия – комсомол" с почетного места сместилась на непочетное» [7, с. 77]. Критический дискурс между авторами самиздатовских текстов и официальные СМИ увеличивал аудиторию диссидентских изданий и интерес к альтернативной точки зрения. Например, информационная кампания с серией публикаций «Интервью из-под полы» и трансляция интервью М. Коломиец с В. Чорновилом и М. Горынем распространяли на официальных телеканалах альтернативную информацию и идею про украинскую независимость. Таким образом, диссидентские коммуникации как форма инакомыслия выражаются в альтернативных взглядах, знаниях, ценностях, идеалах в противовес официальной идеологии. Диссиденты создавали и распространяли альтернативный взгляд на реальность: «Предполагалось, что все участники пула, получив информацию соответствующего содержания, срочно (письмом или по телефону) сообщали бы ее в единый центр, откуда уже после необходимой обработки и проверки распространялась среди читателей. Уточнялось, что данные об источнике поступления информации сообщались только с согласия самого информатора» [2].

Диссидентские коммуникации 1986–1991 гг. приобретали различные формы и увеличивали эффективность в связи с историческими условиями, политикой гласности. Количество самиздатовских журналов увеличилось. Нами были рассмотрены журнал самиздата «Украинский вестник» (гл. редактор – В. Черновил), который выпускался во Львове и Киеве, также популярные журналы «Евшан-зилля» (Львов) и «Пороги» (Днепропетровск). С помощью контент-анализа было выявлено, что в "Украинском вестнике" отдавалось предпочтение общественно-политической и правозащитной тематикам, а среди жанров были популярны аналитические статьи, комментарии, обзоры и очерки. В издании «Ешан-зилля» [1] основными темами были историческая и культурная, а среди журналистских жанров выделялись статьи, очерки, репортажи. В журнале «Пороги» [5] редколлегия освещала историческую, общественно-политическую и культурную темы. Статья и эссе были ведущими журналистскими жанрами издания. Интересно и то, что в каждом из рассмотренных изданий были представлены авторы из разных городов Украины, поэтому можно говорить о сетевой структуре сбора альтернативной информации.

Особенностью журнала «Украинский вестник» было то, что редколлегия публиковала отчеты о проделанной работе, печатала письма читателей, на которые отвечал главный редактор В. Черновил, отчитывалась за благотворительные взносы [9, c. 62]. Такие тексты классифицировались по теме «редакционная». Всего было исследовано 389 текстов, из них соответствовали общественно-политической тематике – 15,68 %, правозащитной – 13,6 %, религиозной – 2,57 %, литературоведческой – 5,67 %, культурной – 9,5 %, языковедческой – 0,26 %, исторической – 3,85 %, образовательный – 1,28 %, редакционной – 3,89 %, этнографической – 0,26 %, искусствоведческой – 0,26 %, другое (художественные произведения и перепечатки) – 43,18 %. Журнал освещал актуальные общественно-политические вопросы и правозащитную тематику. В связи с тем, что в редколлегию входили профессиональные журналисты, поэтому можно наблюдать разнообразие журналистских жанров в «Украинском вестнике». Из 389 материалов 13,11 % являются статьями, 7,71 % – комментариями, 1,28 – отчетами, 5,4 % – очерками, 10,54 % – обзорами, 5,14 % – заметками, 4,64 % – эссе, 1,54 % – рецензиями, 1,04 % – фельетонами, 2,57 % – некрологами, 1,8 % – репортажами, 1,8 % – интервью, 0,26 % – зарисовками, 43,18 % относятся к категории «другое». Поэтому можно утверждать, что преимущество имели аналитические и художественно-публицистические жанры журналистики.

Также было рассмотрено 173 текста львовского журнала «Евшан-зилля». Материалы журнала, которые были перепечатками, художественными, литературно-документальными произведениями, мы отнесли в категорию «другое», что составляет 12,71 % содержания. Основной темой была историческая – 47,4 %. Кроме того, культурная тема занимает 21,97 % содержания, искусствоведческая – 5,78 %, социально-политическая – 4 %, литературоведческая – 3,47 %, образовательная – 2,31 %, лингвистическая – 1,16 %, научно-популярная – 0,6 %, религиозная – 0,6 %.

Одним из ведущих журналов восточной части Украины был журнал «Пороги» в Днепропетровске. Из 156 текстов историческую тему освещали 18,58 %, общественно-политическую – 10,3 %, культурную – 10,89 %, правозащитную – 1,28 %, языковедческую – 2,56 %, литературоведческую – 1,92 %, религиозную – 2,56 %, экологическую – 1,92 %, искусствоведческую – 0,64 %, другое (перепечатки и художественные произведения) – 49,35 %. Историческая и культурная тематика занимала большой объем издания, но уделялось внимание и общественно-политическим проблемам. Среди жанров авторы предпочитали статьи – 25,65 %, эссе – 14,1 %, очерки – 4,49 %, обзоры – 2,56 %, заметки – 1,28 %, комментарии – 1,28 %, фельетоны и репортажи – по 0,64 %, категория «другое» занимала 49,36 %. С учетом тематического направления в издании «Пороги» печатались большие по объему статьи, эссе, очерки, реже – информационные жанры журналистики. Таким образом, были рассмотрены 718 текстов журналов «Украинский вестник», «Евшан-зилля», «Пороги», а также с помощью контент-анализа выявлены особенности тематику и жанров каждого из журналов.

Альтернативные потоки информации в закрытом обществе постепенно изменили систему ценностей, идей советской аудитории. Диссидентские коммуникации в Украине 1960 – начала 1990 гг. были не только источником новых смыслов и контрсмыслов, а также влияли на информационное пространство и социокультурную жизнь общества.

Библиографический список

1.Аромат Євшан-зілля: до 20-річчя національної революції 1988–1991 років / сост. В. Стецюк В.,  Жарких М. – Киев : Издательский дом «Стилос», 2008. – 575 с.

2.    Герасимова И. С., Королева Л. А. Вести из СССР. Права человека как источник по истории советского диссидентского движения. – Электронный научно-практический журнал «Молодежный научный вестник». – Май, 2017. URL:: http://www.mnvnauka.ru/2017/05/Gerasimova.pdf (дата доступа: 07.07.2017)

3.    Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества. – М. : ООО "Издательство ACT", 2002. – 526 с. – URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Markuze/index.php (дата обращения: 01.07.2017)

4.Політичні протести й інакодумство в Україні (196–1990) : документи і матеріали. – Киев : Смолоскип, 2013. – 736 с.

5.Пороги. Літературно-мистецький і громадсько-політичний журнал, Дніпропетровськ, 1988-1990 рр. Числа 1-9: вибране. – Киев : Смолоскип, 2009. – 624 с.

6.Почепцов Г. Контроль над розумом. – Киев : Издательский дом «Києво-Могилянська академія», 2012. – 350 с.

7.Почепцов Г. Від Facebook’у и гламуру до WikiLeaks: медіа комунікації. – Киев : Спадщина, 2012. – 464 с.

8.Суслов И. Инакомыслие как социокультурный феномен: дис. к. соц. н.: 22.00.06. – Саратов : Изд-во Саратовского государственного технического университета (СГТУ), 2011. – 157 с.

9.Чорновіл В. Твори: У 10-ти т. – Т. 3. – Киев : Смолоскип, 2006. – 976 с.

Mikkonen S. Radio Liberty – the enemy within? The dissemination of western values through us cold war broadcasts. In Europe // Cross-cultural dialogues between the West, Russia, and Southeastern Europe. – Uppsala: Uppsala University Press, 2010. – PP. 243–257.